Павел Матвеев «И ад следовал за ним. Жизнь и судьба Анатолия Кузнецова», издательство «Саммит-книга», 2021
Павел Матвеев — эссеист от Бога. Без занудства и пафоса, а главное без симуляции научности, он излагает материал, в котором разбирается досконально. Ирония и свобода изложения напоминают приятный разговор с умным собеседником, когда достаточно намёка или аллюзии, чтобы увидеть скрытую для непосвящённых картину. Помимо очевидного писательского дара — умения расставлять нужные слова в правильном порядке — он обладает другим важным талантом — талантом внутренней свободы. На общем фоне трусости, невежества и умильного ханжества тексты Матвеева азартны и радостны, он умудряется каким-то образом совмещать русский бесшабашный кураж с почти что немецкой дотошностью. Страсть автора делает повествование живым, он заражает этой страстью и читателя — его книгу невозможно отложить, не проглотив сразу и целиком.
Но страсть и свобода не подразумевают небрежность: все факты в его книге абсолютно точны и трижды проверены. Матвеев не просто хроникёр — он не только фиксирует события, подобно камере наружного наблюдения, ему удаётся показать читателям всю панораму происходящего. И в этом главный его дар: восхитительное умение встраивать мизерную и сугубо частную судьбу одного человека в модель мироздания вселенной. Трагедия одного частного Анатолия Кузнецова становится трагедией всего поколения, всей страны, всего человечества.
Валерий Бочков. Из послесловия к книге Павла Матвеева
Бабий Яр — не только название ныне уже давно не существующего глубокого оврага, находившегося на окраине Киева, в районе, получившем название Куренёвка. Бабий Яр — символ одного из самых страшных преступлений периода Второй мировой войны 1939–1945 годов.
Советский тоталитарный режим, проводя негласную политику государственного антисемитизма, на протяжении десятилетий старательно замалчивал историю нацистского геноцида в Бабьем Яре, считая эту тему для себя опасной. Стену молчания пробил в 1966 году писатель Анатолий Кузнецов — документальным романом «Бабий Яр». Однако его книга была опубликована в Советском Союзе со множеством цензурных изъятий, в значительной степени исказивших авторский замысел. Анатолий Кузнецов воспринял это как акт насилия над своей личностью и три года спустя бежал из Советского Союза. Бежал, чтобы выполнить главную миссию своей жизни — опубликовать полный, никем и ничем не изуродованный текст этой книги. За это советский режим объявил его изменником и предателем и попытался изъять из литературы его самого — сделав вид, что писателя с таким именем просто никогда не существовало.
В книге российского литературоведа Павла Матвеева рассказывается о жизни и судьбе Анатолия Кузнецова, чья главная книга — документальный роман «Бабий Яр» и полвека спустя после её написания продолжает оставаться актуальной и востребованной всё новыми и новыми поколениями читателей.
Эссе Павла Матвеева «Анатолий Кузнецов: судьба перебежчика», вошедшее в книгу, можно прочитать в журнале «Этажи».
Павел Матвеев — редактор рубрики Exegi Monumentum в журнале «Этажи», литературовед, эссеист, публицист. Сферой его интересов является деятельность советской цензуры эпохи СССР, история преследования тайной политической полицией коммунистического режима советских писателей, литература Русского Зарубежья периода 1920–1980-х годов. Эссеистика и литературоведческие статьи публиковались в журналах «Время и место» (Нью-Йорк), «Новая Польша» (Варшава), «Русское слово» (Прага), «Знамя» (Москва), а также в интернет-изданиях. Как редактор сотрудничает со многими литераторами, проживающими как в России, так и за её пределами — в странах Западной Европы, Соединённых Штатах Америки и в Израиле. Лауреат премии журнала «Этажи» 2020 года за лучшее эссе.
Редакция журнала «Этажи» поздравляет Павла Матвеева с выходом книги!
Павел Матвеев «И ад следовал за ним. Жизнь и судьба Анатолия Кузнецова», издательство «Саммит-книга», 2021
Павел Матвеев — эссеист от Бога. Без занудства и пафоса, а главное без симуляции научности, он излагает материал, в котором разбирается досконально. Ирония и свобода изложения напоминают приятный разговор с умным собеседником, когда достаточно намёка или аллюзии, чтобы увидеть скрытую для непосвящённых картину. Помимо очевидного писательского дара — умения расставлять нужные слова в правильном порядке — он обладает другим важным талантом — талантом внутренней свободы. На общем фоне трусости, невежества и умильного ханжества тексты Матвеева азартны и радостны, он умудряется каким-то образом совмещать русский бесшабашный кураж с почти что немецкой дотошностью. Страсть автора делает повествование живым, он заражает этой страстью и читателя — его книгу невозможно отложить, не проглотив сразу и целиком.
Но страсть и свобода не подразумевают небрежность: все факты в его книге абсолютно точны и трижды проверены. Матвеев не просто хроникёр — он не только фиксирует события, подобно камере наружного наблюдения, ему удаётся показать читателям всю панораму происходящего. И в этом главный его дар: восхитительное умение встраивать мизерную и сугубо частную судьбу одного человека в модель мироздания вселенной. Трагедия одного частного Анатолия Кузнецова становится трагедией всего поколения, всей страны, всего человечества.
Валерий Бочков. Из послесловия к книге Павла Матвеева
Бабий Яр — не только название ныне уже давно не существующего глубокого оврага, находившегося на окраине Киева, в районе, получившем название Куренёвка. Бабий Яр — символ одного из самых страшных преступлений периода Второй мировой войны 1939–1945 годов.
Советский тоталитарный режим, проводя негласную политику государственного антисемитизма, на протяжении десятилетий старательно замалчивал историю нацистского геноцида в Бабьем Яре, считая эту тему для себя опасной. Стену молчания пробил в 1966 году писатель Анатолий Кузнецов — документальным романом «Бабий Яр». Однако его книга была опубликована в Советском Союзе со множеством цензурных изъятий, в значительной степени исказивших авторский замысел. Анатолий Кузнецов воспринял это как акт насилия над своей личностью и три года спустя бежал из Советского Союза. Бежал, чтобы выполнить главную миссию своей жизни — опубликовать полный, никем и ничем не изуродованный текст этой книги. За это советский режим объявил его изменником и предателем и попытался изъять из литературы его самого — сделав вид, что писателя с таким именем просто никогда не существовало.
В книге российского литературоведа Павла Матвеева рассказывается о жизни и судьбе Анатолия Кузнецова, чья главная книга — документальный роман «Бабий Яр» и полвека спустя после её написания продолжает оставаться актуальной и востребованной всё новыми и новыми поколениями читателей.
Эссе Павла Матвеева «Анатолий Кузнецов: судьба перебежчика», вошедшее в книгу, можно прочитать в журнале «Этажи».
Павел Матвеев — редактор рубрики Exegi Monumentum в журнале «Этажи», литературовед, эссеист, публицист. Сферой его интересов является деятельность советской цензуры эпохи СССР, история преследования тайной политической полицией коммунистического режима советских писателей, литература Русского Зарубежья периода 1920–1980-х годов. Эссеистика и литературоведческие статьи публиковались в журналах «Время и место» (Нью-Йорк), «Новая Польша» (Варшава), «Русское слово» (Прага), «Знамя» (Москва), а также в интернет-изданиях. Как редактор сотрудничает со многими литераторами, проживающими как в России, так и за её пределами — в странах Западной Европы, Соединённых Штатах Америки и в Израиле. Лауреат премии журнала «Этажи» 2020 года за лучшее эссе.
Редакция журнала «Этажи» поздравляет Павла Матвеева с выходом книги!
Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»
Смерть Блока
Роман Каплан — душа «Русского Самовара»
Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»
Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»
Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже
Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца
Покаяние Пастернака. Черновик
Камертон
Борис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»
Возвращение невозвращенца
Смена столиц
Земное и небесное
Катапульта
Стыд
Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»
Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder
Встреча с Кундерой
Парижские мальчики
Мария Васильевна Розанова-Синявская, короткие встречи