Побывала в среду на выставке «Передвижники», возможно, главном проекте этого года в мире художественных музеев Москвы. Он, по сути, открывает новый корпус Третьяковской галереи на Кадашевской набережной (здание стоит углом: и в Лаврушинский и на набережную). Хотя выставка открылась три недели назад, но в середине буднего дня и в фойе, и в залах полно народу (и стар, и млад). Но прежде выставки хочется рассмотреть архитектуру здания — изогнутого, полупрозрачного, полукирпичного, просторного и вместительного, высокого, еще не обжитого. Три выставочных зала с картинами (залы 7, 8 и 9) находятся на третьем этаже — туда на эскалаторе или прозрачном лифте. В зале 6 (рядом, но отдельный вход) — мультимедийный проект, интерактивные развлечения: хроника деятельности Товарищества (1870-1923), история передвижных выставок, документы, фото художников.
О том, что передвижники — главные русские художники, я узнала от мамы ещё в дошкольном детстве; дома было много альбомов с репродукциями, и я любила их рассматривать, а потом во время походов в музей (тогда, в конце 70-х — начале 80-х до реконструкции еще маленький, тесный) обнаруживать картины из альбомов на стенах. Помню, как странно, неожиданно было смотреть на знакомые полотна в начале 1991 года в обновленном пространстве. И вот нынешняя выставка снова меняет привычную оптику.
Позволю себе напомнить, что Товарищество передвижных художественных выставок появилось в 1870 году как объединение единомышленников, отступающих от строгих канонов Академии. С 1871 года начали проходить регулярные выставки, которые, начинаясь в Петербурге, перемещались затем в Москву и далее по городам Российской империи. В разные годы в Товарищество входили И.Н.Крамской, В.Г.Перов, Н.Н.Ге, И Е.Репин, В.И.Суриков, В.М. и А.М.Васнецовы, И.М.Прянишников, Н.А.Ярошенко, А.К.Саврасов, И.И.Левитан, А.И.Куинджи, В.Д.Поленов, К.А.Коровин…
На нынешней выставке подавляющее большинство картин хорошо знакомо и сразу узнаваемо, поэтому одна из первых мыслей: а что же осталось в основном корпусе? Что достали из запасников и повесили на места всех этих картин? (То есть туда надо тоже обязательно сходить и посмотреть). Но есть здесь и никогда ранее не виданные чудеса, например «Ненюфары» (водяные лилии) Левитана из Астраханской картинной галереи. Картины одного из учредителей Товарищества — Прянишникова — тоже раньше видеть не доводилось. Собрать «Передвижников» Третьяковской галерее помогли 14 музеев-партнеров.
Три больших зала выставки образуют единое пространство для восприятия, просторное и уютное одновременно. В целом выдержана хронологическая последовательность появления работ, начиная с «Грачи прилетели» Саврасова и «Охотников на привале» Перова. Есть, конечно, картины-акценты, вне зависимости от своего размера, занимающие отдельную стену: «Утро стрелецкой казни» Сурикова или «Золотая осень» Левитана или «Московский дворик» Поленова. Одна из стен в начале выставки отдана портретам и автопортретам художников. В середине центрального зала овальная выгородка, внутри которой на каждой и четырех стен по три женских портрета. Есть и тематические разделы: «Идея личности», «Повседневная жизнь», «Между реальностью и метафизикой», «Выход в ХХ век». Выставка «Передвижники» продлится до 6 апреля.
Татьяна Веретенова родилась в Москве. Закончила филологический факультет МГУ (русское отделение). Преподавала русский язык иностранцам в МГУ и русский язык и литературу XIX века абитуриентам МГУ. Занималась исследовательской работой творчества Гайто Газданова. Работала в журнале «Йога» и издательстве «Ритамбхара». С 2008 года подолгу жила в Индии и Таиланде, вела семинары по хатха-йоге и читала лекции. Сотрудничала с аюрведическим госпиталем в Чилианауле (Средние Гималаи) — переводила лекции и консультации врачей (в Индии и в Москве). С 2013-го живет попеременно в Германии, Индии и России. Рецензии и отзывы выходили в журналах «Знамя», «Тextura» и др.
Соломон Волков: «Пушкин — наше всё, но я бы не хотел быть его соседом»
Смерть Блока
Роман Каплан — душа «Русского Самовара»
Александр Кушнер: «Я всю жизнь хотел быть как все»
Наум Коржавин: «Настоящая жизнь моя была в Москве»
Этери Анджапаридзе: «Я ещё не могла выговорить фамилию Нейгауз, но уже
Поющий свет. Памяти Зинаиды Миркиной и Григория Померанца
Покаяние Пастернака. Черновик
Камертон
Борис Блох: «Я думал, что главное — хорошо играть»
Возвращение невозвращенца
Смена столиц
Земное и небесное
Катапульта
Стыд
Ефим Гофман: «Синявский был похож на инопланетянина»
Первое немецкое слово, которое я запомнила, было Kinder
Встреча с Кундерой
Парижские мальчики
Мария Васильевна Розанова-Синявская, короткие встречи